Принцип «разделяй и властвуй», как считают эксперты, не потерял своей актуальности. И образ врага, как направляющий вектор ненависти, по-прежнему востребован. Врагов даже стало больше – для каждой социальной группы свои. Но супостаты измельчали.

«Мы видим, как в нашем обществе растет остервенение, причем растет по разным направлениям. Кто-то ненавидит кавказцев, кто-то ненавидит зажравшихся москвичей, кто-то - офисных хомяков, кто-то собак ненавидит. Болельщики «Спартака» ненавидят болельщиков «Зенита», а все вместе они ненавидят болельщиков «Анжи», и дело кончается иной раз поножовщиной», - говорит один из участников и организаторов дискуссии политолог Дмитрий Орешкин.

«СП»: - Вы хотите сказать, что ненависть эта искусственная?

- Для того мы и собрались. Чтобы понять. Может, как говорится, у страха глаза велики, и мы, воспринимая события через линзу СМИ, – которые, естественно, выхватывают самое горячее – просто являемся жертвой информационных разводок? На самом деле, возможно, все не так страшно. Например, Алексей Левинсон, который руководит социокультурными исследованиями в социологической службе «Левада-центр», обратил внимание на то, что на уровне, так сказать, внешней артикуляции наши люди, вроде как – да, все злые. Но когда начинаешь с ними разрабатывать метод углубленного интервью, эта агрессивность в значительной степени выглядит искусственной. Как будто бы их зомбировали сверху.

Когда социологи спрашивали наших граждан, испытывают ли они агрессию по отношению к людям другой национальности и чувствуют ли они агрессию со стороны представителей других национальностей, первых в итоге оказалось на порядок больше. То есть среднестатистический россиянин честно отвечает, что он реже стал сталкиваться с проявлениями агрессии с внешней стороны, чем сам испытывает эту агрессию. Хотя абсолютно все говорят, что их агрессия – это реакция на агрессию чужого. В этом есть какая-то загадка. Притом что проблемы здесь, естественно, очень колеблются от региона, к региону.

«СП»: - С чем это связано?

- Ну, согласитесь, что Ставропольский край – это совершенно отдельная история по сравнению с Москвой. Краснодарский край - другая ситуация. А Ростовская область, которая ближе к центру – уже третья. На самом деле все это зависит еще и от позиции власти. Народ примерно один и тот же, и проблемы примерно одни и те же. Но стоит перейти от одного субъекта федерации к другому, и ты сталкиваешься с иной разверткой межнациональной неприязни. Эмиль Паин (руководитель Центра по изучению экстремизма и ксенофобии Института социологии РАН – прим. «СП»), например, делает вывод, что это связано и с властью тоже. То есть здесь она тоже каким-то образом контролирует или культивирует эту самую ненависть.

«СП»: - Образ врага, значит, по-прежнему актуален? А есть ли какие-то особенности его создания сегодня?

- Проблема вот в чем: он актуален – и с этим согласились все участники «круглого стола» - для власти, как технология управления социальными процессами. Власть охотно это дело использует. Другой вопрос, что есть научный подход – эмпирический, и он показывает, что такого тотального, общего врага, который может объединить всю нацию, нет. Врагов-то делается больше, но они мелкие, и потому сплотить нацию на каком-то едином образе внешнего врага или образе внутреннего врага (скажем, врачей-вредителей, космополитов или проклятых троцкистов) уже не получится.

Даже на проверенном образе – США, тоже не получается. Как минимум, 40% граждан, по данным того же «Левада-центра», к Америке относятся, скорее, с симпатией. Значит, это не тот враг, от ненависти к которому, захлебываясь, мы можем возлюбить нашу власть, потому что она нас от этого врага защищает.

В этом смысле у тех, кто пытается использовать такой технологический механизм, задача нерешаема, поскольку они хотели бы сколотить большинство, направить его против какого-то меньшинства с тем, чтобы получить политическую поддержку. Получается лишь отчасти, как с Pussy Riot: девчонки станцевали непристойный танец – дело на пятнадцать суток. Но ведь раздули общенациональную проблему. Консолидации это не принесет. Даже в тактическом смысле. А в стратегическом - ведет к взаимному самоуничтожению. Логика власти, насколько я понимаю, обусловлена тем, кончились позитивные методы или рычаги поддержки ныне действующей вертикали, и она перешла к негативным. Даже к запугиванию – если не будет вертикали, то вас побьют кавказцы, вас поработит Америка, вас покусают бешеные собаки, а «Зенит» будет все время выигрывать у «Спартака»…

«СП»: - То есть используется любой раздражитель лишь бы столкнуть отдельные группы?

- Ощущение такое, что все это не корневое, не из недр народных прет, а сверху нам указывают – вот они враги. И в тоже время в этом есть какой-то элемент маскарада, ненастоящего, т.е. не такой уж русский народ лютый, каким сам себя, может быть, и представляет. Об этом говорят социологи. А этнологи говорят, что в разных регионах (в зависимости от степени бессовестности или истеричности, или запуганности властей) разная острота тех же самых межнациональных отношений. Понятно, что это вещи в некотором смысле управляемые. Но остается такое ощущение, что это все ненастоящее, хотя и достаточно успешно реализуемое. С довольно примитивными задачами – удержать контроль над ситуацией, удержать власть. И, в общем-то, с достаточно предсказуемыми негативными последствиями, потому что ненависть может вспыхнуть и по-настоящему. И мы никогда не выясним, откуда она – из недр черной души народной всплыла, или это ее сверху умные политические менеджеры в эту душу закачали с помощью шприца – телевизионного или еще какого-то.

«СП»: - Не будет ли эта ненависть направлена в итоге против самой этой власти?

- Может и такой вариант быть. В принципе есть шанс доиграться. В том плане, что, в конечном счете, объединение – то самое, о котором власть печется - произойдет на почве ненависти или презрения к этой самой власти. Вообще, это плохая игра – она бестолкова, глупая… Но что сделаешь, вот такая у нас не очень умная власть.

Директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин признает, что власть, действительно, часто манипулирует различными социальными группами, чтобы укреплять свои позиции:

- Тенденция, безусловно, присутствует. Но я бы здесь разделял группы, искусственно созданные политтехнологами, и группы, объективно вызывающие отрицательное отношение населения. Потому что нельзя признать, например, проблему мигрантов надуманной. Это объективная проблема. И здесь власть, скорее, делает ставку на замалчивание проблемы, чем на раздувание конфликтов. А вот если брать всяких там «агентов госдепа» и проч., то да, действительно, в этом случае ставка делается на поиски внутреннего врага, чтобы консолидировать людей вокруг власти. Работают, в принципе, по старым лекалам. Но не только в нашей стране политтехнологи так работают, в других странах тоже... Образ внешнего врага появился ведь раньше, чем в 30-е годы прошлого века – это старая технология. Но сегодня власть уже понимает, что для нее горожане, например, в основном потеряны, поэтому она ориентируется на население малых городов. Среди них сильна советская ностальгия, поэтому пытаются играть на старых фобиях, на антиамериканских настроениях в том числе.

«СП»: - Вектор ненависти народной, если так можно сказать, он сейчас смотрит в сторону Америки?

- Я бы сказал, в сторону Запада. В сторону Европы тоже.

«СП»: - Не станет ли такая культивация ненависти началом конца самой власти?

- Началом конца станет другое – замалчивание актуальных проблем. Вроде ЖКХ, миграции, и проч. К политтехнологиям наше население все менее восприимчиво. Люди уходят в интернет, и, скажем так, становятся политически квалифицированными.

Писатель Роман Сенчин, в свою очередь, считает, что людям специально навязывают «адресную агрессию», чтобы направить их в сторону от основных проблем - экономических, политических и социальных:

- Нас все время заставляют бороться то с одним злом, то с другим. И настолько навязчиво, что, кажется, будто это такие отвлекающие маневры. Я неоднократно уже высказывал мысль, что нынешняя власть просто тянет время, чтобы решить все свои вопросы, вопросы своего окружения, своих семей, а потом куда-то незаметно денется. А пока ей удобно, чтобы в обществе сохранялась определенная стабильность, но с некоторой такой «вибрацией». Потому проблемы, которые по большому счету и проблемами-то не считаются, раздуваются вдруг до вселенских масштабов. О них трубят по всем телевизионным каналам, народ кошмарят сутками, неделями, месяцами. При этом поводов для положительных эмоций дается очень мало. Остались спортивные соревнования, да Сколково, время от времени. Хотя и Сколково уже обрастает грудой проблем и скандалов.

http://svpressa.ru/society/article/66981/

Наибольшую поддержку со стороны молодых людей нынешняя власть имеет в национальных республиках, а в целом по России молодые люди настроены по отношению к правящей элите критично. Об этом говорится в исследовании независимого социологического центра «Лаборатория Крыштановской» бывшего члена «Единой России» Ольги Крыштановской. Для того чтобы выяснить настроения людей в возрасте от 17 до 30 лет, сотрудники центра провели опрос в 26 больших и малых населенных пунктах.

По данным «Лаборатории», большинство молодых людей разделяет либерально-демократические ценности. Исключение составляют Северо-Кавказский и Южный федеральные округа, где большинство принадлежит симпатизантам коммунистической идеологии. Также их позиции сильны в Уральском ФО, где также проживает значительное количество молодых сторонников национально-имперских течений.

В целом 90% молодых людей «уверенно заявляют, что в стране нет партии, выражающей их интересы», поскольку ни одна из легальных политических организаций не отстаивает последовательно заявленные цели.

— Молодежь настроена критически и к власти, и к оппозиции. Молодые люди подозревают, что оппозиционные лидеры борются не за благо народа, а за личную власть, то есть хотят дорваться до «пирога». Многие считают, что лидерам оппозиции нужно действовать решительно и вне правового поля. Молодежь ждет Данко, который готов бросить вызов системе, не жалея ни жизни, ни свободы, — говорит Ольга Крыштановская.

Молодые люди не представляют, откуда мог бы появиться такой Данко. Но они считают, что нынешняя элита должна уйти, добровольно отказавшись от своих постов, отмечается в докладе.

Поддерживают действующее руководство страны представители национальных республик. Они «являются надежной опорой Кремля», говорится в документе.

— Где более авторитарное мышление у людей, там охотнее приемлют сильную власть. Кроме того, играет роль национальная политика. Путин сдерживает националистические разговоры, и представители меньшинств чувствуют его поддержку, — объясняет Крыштановская.

Председатель близкой к Кремля организации «Российский союз молодежи» Павел Красноруцкий согласен с основными выводами доклада.

— Молодежь аполитична, особенно студенчество, власть ей попросту неинтересна. Работающие люди проявляют к политике больший интерес, — отмечает Красноруцкий.

Зампред Содружества молодежи Дагестана Рамазан Курбанов также согласен с выводами социологов.

— Большинство у нас за «Единую Россию», за Владимира Путина, — сказал он.

Председатель Всероссийского межнационального союза молодежи Кантемир Хуртаев объясняет, что кавказская культура характеризуется культом силы.

— Владимир Путин создает образ сильного человека. К тому же на Кавказе хорошо понимают, что в случае развала страны прежде всего пострадают малые народы.

Рейтинги Путина и Медведева в разных возрастных группах указывают на поддержку власти, возражает руководитель Фонда общественного мнения Александр Ослон.

— У молодежи несколько меньше уровень поддержки власти, чем у пожилых людей. Если за Путина сегодня проголосуют в целом 47%, то среди молодежи — ну 44%, — говорит он.

Ослон признает, что в национальных республиках чаще заявляют о поддержке начальства.

В ходе последних парламентских выборов «Единая Россия» получила в национальных республиках Кавказа самые высокие результаты по стране. В Дагестане за партию власти проголосовал 91% избирателей, а в Чечне — 99,5%. http://news.rambler.ru/18719299/47272888/

Чем больше времени проходит с момента разрушения СССР, тем отчетливее видятся достижения советских ученых

Мировой экономический кризис, начавший в 2008 году, заставил многих видных экономистов иначе взглянуть на теорию нобелевского лауреата Роберта Солоу о бесконечном росте мировой экономики. В частности, известный экономист Роберт Гордон из Northwestern University убежден, что научно-техническая революция, произошедшая за последние 150 лет, в значительной степени исчерпала свой потенциал, а вместе с ними – и рост производительности труда. Его выводы, получившие негласное название «кризис навсегда», во многом подтверждаются низкими темпами экономического роста и слабыми приростом производительности труда в США, на которую пришлось 36% всех изобретений, составивших основу научно-технического прогресса человечества.

Иными словами, в наши дни технологическое развитие идет вглубь уже полученных знаний, когда имеет место прогрессирующее замедление отдачи от совершенствования технологий. При этом роль капитала, как показали исследования западных экономистов, вообще является вторичной для прогресса. В той же Америке в 1909 по 1949 годы – в самый пик качественного изменения образа жизни - рост экономики за счет капиталовложений составил только 12.5%, тогда, как за счет изобретений и научных разработок – 87.5%.

С одной стороны, осознание этого факта меняет в понимании многих людей (заметьте, в западной политической элите) представление об олигархии и крупном капитале, которые все чаще рассматриваются, как паразитарные явления, а не как локомотив экономического развития. Это выражается, прежде всего, в постепенном увеличении налоговой нагрузки на крупные состояние, в виду бесполезности и даже ненужности этой прослойки общества для социального прогресса.

С другой стороны – начинается ревизия изобретений и открытий, изменивших образ жизни человечества, то есть происходит оценка вклада каждого государства (каждого народа) в копилку мировых научно-технических достижений. Важно это, прежде всего, для самоидентификации нации, причем, не в меньшей степени, чем победы в войнах.

За отсчет начала научно-технической революции, связанной с изобретениями и открытиями, навсегда изменившими повседневную жизнь, берется 1863 год , когда открылась первая в мире линия лондонского метро, соединявшая Фаррингдон-стрит и Паддингтон. Историки отмечают, что эксплуатация этой английской подземки, построенной для нужд обычных граждан, началась 10 января 1863 года - фактически тогда, когда в России произошла отмена позорного крепостного права (обычного рабства), поскольку Манифест от 1861 года устанавливал двухлетний срок отбывания крестьянами тех же повинностей, что были при крепостном праве.

Годы с 1863 по 1914 были самыми бурными с точки зрения новых открытий практического применения. Чешский художник, ученый и изобретатель Я. Гусник в 1868 г. изобрел фототипию. В 1869 г. американский химик Дж. Хайетт изготовил целлулоид. Французский изобретатель Жан Морис Эмиль Бодо сконструировал буквопечатающий аппарат для приема телеграмм. Немецкий конструктор Николаус Август 1876 году создал 4-тактный газовый двигатель внутреннего сгорания. Американский изобретатель Томас Эдисон в 1877 и 1878 году изобрел фонограф и микрофон. В 1895 г. французские изобретатели братья Луи Жан и Огюст Люмьеры создали аппарат для съемки и проецирования, получивший название кинематограф. В том же году немецкие конструкторы Г. Даймлер и К. Бенц построили первый автомобиль с двигателем внутреннего сгорания.

Из российских ученных практический вклад в научно-техническую революцию внесли Иван Усагин (трансформаторы), Александр Лодыгин (лампы накаливания с нитями из вольфрама), Иван Кондаков (синтетический каучук), Александр Попов (радио). Однако изобретения русских ученных большую пользу царской России не принесли, да и было их значительно меньше, чем в западных странах.

В целом до революции российская инженерия и наука были неконкурентными, прежде всего из-за неэффективного высшего образования, которое фактически было недоступно широким слоям населения. Для сведения, циркуляр министра просвещения Делянова «О кухаркиных детях», введенный еще при Александре III, и фактически действующий до 1914 года, привел к тому, что в системе высшей школы выходцев из крестьянских семей было всего 15%. И это в агарарной стране.

Проблема усугублялась и тем, что отпрыски чиновничьей России, получив высшее образование, как правило, делали карьеру или вели праздный образ жизни, и вовсе не стремились в лаборатории. То есть, место на студенческой скамье занимали, а пользу обществу не приносили.

В итоге в России в 1913 году уровень энергоемкости промышленности был кране низок и уступал американскому в 10 раз, а разрыв в коммуникациях вообще был запредельный. Так, в США в 1913 году обслуживалось 3,035 млн. абонентов телефонной сети, а в России - 97 тысяч абонентов.

В конечном счете, кастовость дореволюционного образования привела к тому, что в Первую мировую войну российская армия воевала на импортных самолетах «Ньюпор», «Фарман», «Бристоль-Бульдог», «Сопвич», «Фоккер». Причем, известный российский аэроплан «Илья Муромец» в небо поднимали тоже импортные двигатели. На военных кораблях флота императора Николая II стояли английские гидрокомпасы и дальномеры, а силовые установки были оборудованы немецкими и шведскими турбинами.

В противовес царским лицеям и институтам советская высшая школа была всенародной. Открытия и разработки советских ученых, конструкторов, инженеров сыграли немалую роль в победе над фашистами. Сталин понимал и приветствовал, наряду с техническим образованием, учебу в университетах. «Человек, получивший университетское образование, обладающий широким кругозором, будет полезнее для практики, чем, например, химик, ничего не знающий, кроме своей химии, - говорил Сталин Жданову в 1947 году.- В университеты следует набирать не одну лишь зеленую молодежь со школьной скамьи, но и практиков, прошедших определенный производственный опыт. У них в голове уже имеются вопросы и проблемы, но нет теоретических знаний для их решения».

Конечно, идеализировать сталинский период было бы исторической неправдой, так как часть ученых подвергалось гонениям и репрессиям, но в массе своей они были в привилегированном положении, что, конечно, сказалось на достижениях. В послевоенные годы была построена первая атомная станция, запущен первый искусственный спутник Земли, первый человек полетел в космос. Первая Токамаковскую модель для термоядерного синтеза тоже была разработана в Советском Союзе. Более того, СССР был признанным лидером в теоретической физике, химическом катализе, металлургии, математике, океанографии, магнитогидродинамике.

Всё это подтверждено патентами и свидетельствами на изобретения, которые в 70-80-е годы составляли 25% всех мировых научных открытий и изобретений. В частности, в 1987 г. в СССР было зарегистрировано 83,7 тыс. изобретений (подано заявок было в 3.5 раза больше), тогда как в США - 82,9 тыс.

Очевидные успехи советской науки коррелировали с советским строем и не всегда соответствовали западным представлением о прогрессе, поэтому постсоветским либералам было идеологически важно дискредитировать достижения наших ученых. Первый удар по репутации советской науки был нанесен в мае 1988 года, в самый разгар горбачевской «перестройки», когда была создана специальная комиссия для анализа последствий монополизации биологической науки академиком Т. Д. Лысенко.

Что характерно - мощная волна критики в адрес Лысенко, чья позиция получила название «лысенковщины», совпала по времени со становлением американских методов ГМО-технологий, в частности, с разработками по выращиванию модифицированной кукурузы, сои, рапса, огурца, картофеля, свеклы и яблок.

Именно против этого на сессии ВАСХНИЛ, которая состоялась за много лет до этого - с 31 июля по 7 августа 1948 г., выступал Лысенко. Он пророчил «концепцию непознаваемости» последствий инженерной генетики в обозримой перспективе, но, ни в коей мере не отрицал её, как науку.

Спустя 63 года после его речи на сессии ВАСХНИЛ, известный эксперт Джеффри Смит (Jeffrey Smith) из Института Ответственных Технологий США году подтвердил опасения нашего ученого. «… Генная инженерия влечет за собой массу неприятных и неожиданных последствий, - завил Джеффри Смит. - Потенциальное влияние этих организмов (полученных с помощью ГМО) очень велико, так как они угрожают последующим поколениям».

Первые ласточки негативного влияния генной инженерии в производстве сельхозпродукции уже появились в той же Америке: темпы ожирения в США шокируют мир. Об этом сообщила неправительственная организация Trust for America’s Health, заявив, что каждый четвертый американец страдает ожирением, и число их катастрофически резко растет. По данным той же Trust for America’s Health, уже 60% американцев имеют избыточный вес на границе с ожирением. Причем, по словам экспертов, лишний вес стал появляться у американских подростков в 1990-х годах, сразу же, как ГМО пришло в фаст-фуд. Более того, в США, начиная с 2002 года, возросло с 7 до 13% число людей, страдающих тремя и более хроническими заболеваниями.

Теперь ГМО-продукты и технологии начали активно продвигать и в российское сельское хозяйство.

Именно поэтому, всё чаще слышатся голоса ученых: «Лысенко был прав». Продукция, выращенная по методике селекции растений, разработанной им и И.В.Мичуриным, сейчас в той же Америке ценится значительно дороже, чем растениеводство трансгенных культур, более известных, как ГМО-продукты.

Вслед за ударом по Лысенко, постсоветская истерика разразилась вокруг сталинского «разгрома кибернетики». В частности, припомнили статью в «Литературной газете» от 5 апреля 1952 г., в которой кибернетика называлась «пустоцветом и лженаукой», впрочем, без каких-либо последствий для самой науке об управлении.

Но почему-то никто не вспомнил, что современная теория систем автоматического управления базируется на разработках советских ученых Льва Понтрягина (принцип максимума), Александра Михайлова (критерий устойчивости), Андрея Маркова (теория алгоритмов и математической логики), Сергея Лебедева (техническая реализация), благодаря которым в СССР была созданы лучшие в мире системы управления ракетной техникой.

Чем больше проходит времени с момента разрушения Советского Союза, тем отчетливее видятся его научные достижения. Иностранные историки всё чаще сходятся к мысли, что СССР был лучшим временем за всю тысячелетнюю историю России. Нынешнее нефтяное благополучие никого не должно вводить в заблуждение, поскольку оно не носит фундаментального характера и является скоротечным.

За последние 25 лет Россия, как научная держава, утратила свои позиции. В 2012 году в рейтинге инновационных стран, составленном авторитетной международной бизнес школой INSEAD, наша страна по инновациям на душу населения занимает 51 строчку, уступая Эстонии (19), Латвии (30), Литве (38), Польше (44) и Молдавии (50). Это также подтверждается статистикой. В прошлом 2012 году в Роспатент поступило всего 44221 заявок на выдачу патента РФ на изобретение, из них, как минимум, треть были поданы иностранными лицами, которые таким образом дублируют в нашей стране свои патенты.

Как итог, страна не может динамично развиваться и всё сильней вязнет в коррупции, которая является главным демотивирующим фактором научно-технического прогресса. Якоб Свенссон, аналитик Всемирного банка, в своем исследовании доказал, что «коррупция - это не причина, а следствие плохих политических, экономических и культурных институтов», когда воровать становится выгоднее, чем изобретать, особенно на фоне российских олигархических капиталов, возникновение которых до сих пор не получило правовой оценки и является ложным общественным ориентиром.

«Ложные ориентиры и отсутствие мотивации на научный труд усугубляются духовной нищетой нашего общества, - констатирует доктор химических наук, профессор Сергей Кара-Мурза. – Современное положение дел в российской науке соответствует глубокому провалу. К сожаленью, её можно сравнить с тяжело больным человеком. Нужно хотя бы выжить, не умереть, тут уж не до мировых достижений. Дождаться бы того времени, когда изменится нынешнее бездуховное положение. И тогда молодые люди, которые сейчас пришли в науку, смогут возродить её прежнее могущество».

«СП»: - Все-таки, в чем секрет высоких достижений советской науки?

- Советская наука работала в условиях высокого культурного и духовного подъема нашего народа. Вспомните, какая была поэзия, литература, кинематограф. Кроме того, организация науки в СССР была совсем иной, чем сейчас. Достижения науки являлись национальным достоянием и были доступны всем ученым, что позволяло интенсивнее использовать полученные результаты. В то время советские ученые были сотрудниками одной огромной лаборатории. Второе - был выработан особый стиль, получивший название русского. В мировой истории науки он так и называется «русский стиль», для которого характерна смекалка, нестандартные решения. Ресурсов-то было мало.

«СП»: - Голь на выдумки хитра?

- Совершенно верно. Но все-таки за основу брался фундаментальный подход, который показывал короткую дорогу к различным прикладным решениям. То есть при малых возможностях получались высокие достижения, что позволяло решать те же задачи, которые решали наши зарубежные коллеги, за в разы меньше лабораторные эксперименты и исследования. Скажу так, на одного нашего ученого приходились приборных мощностей в двести раз меньше, чем в США, и при этом у нас был паритет по научным достижениям. Иными словами, наша наука была чрезвычайно экономически эффективной. Каждый рубль, вложенный в неё, приносил высокую конкретную отдачу.

«СП»: - Чего не скажешь о нашем Сколково...

- Сколково – это спектакль, настолько несерьезный, что даже не хочется его комментировать. Талантливые ученые разбросаны по всей стране, особенно много их в провинции, в той же Сибири. Люди, ответственные за судьбу национальной науки, прежде всего, старая гвардия, советские преподаватели, считают, что сейчас важно передать молодежи знания и наш русский стиль. Сейчас – это главная задача. http://svpressa.ru/society/article/67397/